пруд

Добиваем летнее. Команда ужасов, источник - Стивен Кинг, "История Лизи", плюс много-много разнообразных ассоциаций.

Хей, приятель! Скажи, красиво? Лепестки — как волшебный снег. Небо кажется синим-синим. Здесь в Мальчишечьей (что?) Луне (нет, не знаю. Девчачьей тоже… почему бы и нет, я за) все на радостный сон похоже, поначалу болят глаза. Ты тут — в первый, а я в который? Не упомню. Совета хошь?

Есть пруд мифов, и пруд историй — пруд, к которому ты придешь.

Мы приходим к пруду напиться — мы, такие, как я и ты.
(эй, водицы черпни с копытца…
так,
напело
из пустоты)
Зачерпни. Здесь историй — бездна. Ты ж хотел написать свою? Не отмажешься, бесполезно, по глазам таких узнают. Пруд идей, вдохновений, мыслей, детских грез, странных слов (и снов). И вода — нет, не будет кислой. Она сладкая. Как вино. Все, кого изучают в школах, чьи манеры — пример перу, кто стоит у тебя на полках, заходили в тот пруд, не вру. Кто — удил с бережка (и роста), кто-то — плавал на глубине…

Да, конечно, не все так просто. Да. Не знаю. Наверно. Нет.

Ничего не бывает даром — ящик золота, ключ, замок. Ты уносишь с собой подарок, то, что станет твоим клеймом. Не гляди в зеркала (затень их), а ночами пей крепкий чай. Все истории — волки в стенах. Слышишь? Это они рычат.

За спиной кто-то тихо плачет, исчезает в болоте след… «Брось к чертям эту скрипку, мальчик» — как однажды сказал поэт. Этот мир так пластичен, гибок, что-то вылепить — проще нет; выбрось краски, бумагу, скрипку, выключь долбаный Интернет. Не гляди в зеркала (и стекла), сей морковку, стриги газон. Память выцветет и поблекнет, (не гляди) заплетет лозой. (Не смотри и не думай) — горе, выкинь, дальше чтоб от греха.

Пусть слова, что толкутся в горле, душат только и лишь…
Ха-ха.
Кто однажды не смог в молчанье, тот не сможет и никогда, и над крышей для них ночами всходит мрачная ржавь-звезда. Кровь дурная бежит по венам, совершая извечный круг. Все истории — волки в стенах, что однажды тебя сожрут.

Мы приходим к пруду напиться; мы уносим оттуда яд. Старый Фред, тварь-о-многих-лицах, многофутовая змея: страж источника и охранник, неотъемная его часть
(кто им съеден — не умирают — остаются кричать, кричать)
ждет у тропки. Да, он пропустит — в первый раз, во второй, и вот… Вместо смеха и вместо грусти ты отныне несешь — его. Он следит за тобой повсюду, из стаканов с водой, из рек. Он упрямец. И он зануда. Не отпустит добычу Фред. Если прятаться — только в этом, в том, что сделал и написал…

…В поле пугало. Дует ветер. Неотчищенная коса…
…Столько лестниц, а все без окон, столько стен, не найти и дверь…
…Мама, можно мне чашку сока? — Но под маминой маской — зверь…
…Над заклятой горой сокровищ люди-змеи хребты горбят…

Все истории — про чудовищ, все чудовища — из тебя.

Волки в стенах топочут тише. Ночь к излому, рассвет к венцу. Шишел-мышел ушел и вышел, по златому ушел крыльцу. Ждать чего-то еще нет проку, я, наверно, и сам пойду.

Тварь с чешуйчатым пегим боком ждет на узкой тропе к пруду.